i've got vodka in my blood, so I dance with brown bears and my soul is torn apart
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
вторник, 28 февраля 2012
i've got vodka in my blood, so I dance with brown bears and my soul is torn apart
28.02.2012 в 23:33
Пишет Lorellin.:внесем немного разнообразия 
URL записи я так всегда читаю смс, в которых говорится, что кто-то опаздывает.
привет Дине и Раиле, ололоi've got vodka in my blood, so I dance with brown bears and my soul is torn apart
PLACEBO @PLACEBOWORLD
We are very much looking forward to getting back on stage in Moscow & St. Petersburg in September, Russia is one...
да ладно, друзья. О_О что-то я в шоке...)
We are very much looking forward to getting back on stage in Moscow & St. Petersburg in September, Russia is one...
да ладно, друзья. О_О что-то я в шоке...)
i've got vodka in my blood, so I dance with brown bears and my soul is torn apart
В последнее время ни одна книга не проходит просто так. Я слишком к ним привязываюсь. Слишком много ассоциаций. Хочется и то вспомнить, и то соотнести. И этого так много-много! Чудесное спасительное чувство.
И пока... это мне напомнило Джоуи с той черной погибшей (хоть убей, не могу вспомнить имя) во время работ лошадью в "Боевом Коне".
"А через четверть часа, когда постепенно возраставшая толпа забастовщиков стала угрожающей, в нижнем ярусе приемочной распахнулись широкие двери, и из нее вышли люди, которые волокли за собою околевшую лошадь; вытащив жалкую падаль, стянутую веревочной сеткой, они бросили ее во дворе, прямо в лужу, образовавшуюся от растаявшего снега. Углекопы были так потрясены, что и не подумали задержать их, - они вернулись в приемочную и снова забаррикадировали дверь. Все узнали околевшую лошадь и с жалостью смотрели, как она лежит, согнув закостеневшую шею и прижав к боку голову. Послышались голоса:
- Да это Трубач! Право, Трубач!
- Трубач!
Действительно, это был Трубач. Беднягу спустили в шахту, но он так и не мог с этим свыкнуться, всегда был скучный, вялый, работал без всякой охоты и, казалось, тосковал о солнечном свете. Напрасно Боевая, старейшая лошадь в шахте, дружески терлась о него головой, покусывала ему шею, стараясь передать ему частицу своего смирения, пришедшего к ней за десять лет. Ее ласки только усиливали глубокую грусть Трубача, он вздрагивал всем телом, не принимая утешений товарища по несчастью, состарившегося во мраке; и всякий раз, когда они встречались в квершлаге и фыркали, стоя на разъезде, казалось, они жалуются друг другу: старая лошадь - на то, что она не помнит прошлое, а молодая - что не может его забыть. В конюшне они были соседями, стояли рядом у яслей, опустив голову или обдавая друг друга шумным дыханием; они делились своими мечтами о солнечном свете, грезами, в которых им виделись зеленые луга, белые дороги, золотистые лучи, бесконечный простор. А когда Трубач, весь в холодном поту, умирал на соломенной подстилке, Боевая в отчаянии обнюхивала его, и ее короткие пофыркивания похожи были на рыдания. Она чувствовала, как тело Трубача холодеет; шахта отняла у нее последнюю отраду - друга, явившегося с далекой поверхности земли, еще овеянного такими славными запахами, напоминавшими старой лошади о невозвратной молодости и вольном воздухе. Заметив, что Трубач не движется, бедняга заржала от страха и сорвалась с привязи.
Мук за неделю предупреждал старшего штейгера, что с лошадью неладно. Но кто стал бы в такую минуту беспокоиться о больной лошади? Господа начальники не любили поднимать лошадей на поверхность. А все-таки пришлось ее поднять. Накануне конюх с помощью двух человек целый час увязывал веревками Трубача. Потом впрягли Боевую, чтобы дотащить труп до ствола шахты. Налегая на постромки, старая лошадь медленно шагала, волоча мертвого своего друга по такому узкому штреку, что тело Трубача ударялось о стенки, и камни раздирали его шкуру; Боевая устало качала головой, прислушиваясь, как шуршит по щебню влекомая ею тяжелая туша, которую ждали на живодерне. У клети Боевую отпрягли, и она мрачным взглядом следила за подготовкой к подъему; тело, обвязанное веревочной сеткой, втащили на решетку, прикрывавшую колодец для стока воды; сетку привязали под клетью. Наконец грузчики кончили свое дело, стволовой просигналил: "Принимай мясо!" Боевая подняла голову, провожая взглядом своего друга, - сначала его поднимали тихонько, потом он вдруг потерялся во мраке, клеть взлетела вверх, и Трубач навсегда расстался с черной бездной. Боевая же все стояла, вытянув шею, и в ее короткой памяти, памяти животного, быть может, возродились картины прежней ее жизни на поверхности земли. Но с той жизнью все было кончено, ничего больше не узнает о ней Боевая, - ведь она тоже поднимется на землю только в виде перевязанного веревками холодного и жалкого трупа. У Боевой задрожали ноги, она учуяла вольный воздух далеких полей, долетавший через ствол шахты, и, задыхаясь, тяжело переступая, словно одурманенная, побрела в конюшню".
И пока... это мне напомнило Джоуи с той черной погибшей (хоть убей, не могу вспомнить имя) во время работ лошадью в "Боевом Коне".
"А через четверть часа, когда постепенно возраставшая толпа забастовщиков стала угрожающей, в нижнем ярусе приемочной распахнулись широкие двери, и из нее вышли люди, которые волокли за собою околевшую лошадь; вытащив жалкую падаль, стянутую веревочной сеткой, они бросили ее во дворе, прямо в лужу, образовавшуюся от растаявшего снега. Углекопы были так потрясены, что и не подумали задержать их, - они вернулись в приемочную и снова забаррикадировали дверь. Все узнали околевшую лошадь и с жалостью смотрели, как она лежит, согнув закостеневшую шею и прижав к боку голову. Послышались голоса:
- Да это Трубач! Право, Трубач!
- Трубач!
Действительно, это был Трубач. Беднягу спустили в шахту, но он так и не мог с этим свыкнуться, всегда был скучный, вялый, работал без всякой охоты и, казалось, тосковал о солнечном свете. Напрасно Боевая, старейшая лошадь в шахте, дружески терлась о него головой, покусывала ему шею, стараясь передать ему частицу своего смирения, пришедшего к ней за десять лет. Ее ласки только усиливали глубокую грусть Трубача, он вздрагивал всем телом, не принимая утешений товарища по несчастью, состарившегося во мраке; и всякий раз, когда они встречались в квершлаге и фыркали, стоя на разъезде, казалось, они жалуются друг другу: старая лошадь - на то, что она не помнит прошлое, а молодая - что не может его забыть. В конюшне они были соседями, стояли рядом у яслей, опустив голову или обдавая друг друга шумным дыханием; они делились своими мечтами о солнечном свете, грезами, в которых им виделись зеленые луга, белые дороги, золотистые лучи, бесконечный простор. А когда Трубач, весь в холодном поту, умирал на соломенной подстилке, Боевая в отчаянии обнюхивала его, и ее короткие пофыркивания похожи были на рыдания. Она чувствовала, как тело Трубача холодеет; шахта отняла у нее последнюю отраду - друга, явившегося с далекой поверхности земли, еще овеянного такими славными запахами, напоминавшими старой лошади о невозвратной молодости и вольном воздухе. Заметив, что Трубач не движется, бедняга заржала от страха и сорвалась с привязи.
Мук за неделю предупреждал старшего штейгера, что с лошадью неладно. Но кто стал бы в такую минуту беспокоиться о больной лошади? Господа начальники не любили поднимать лошадей на поверхность. А все-таки пришлось ее поднять. Накануне конюх с помощью двух человек целый час увязывал веревками Трубача. Потом впрягли Боевую, чтобы дотащить труп до ствола шахты. Налегая на постромки, старая лошадь медленно шагала, волоча мертвого своего друга по такому узкому штреку, что тело Трубача ударялось о стенки, и камни раздирали его шкуру; Боевая устало качала головой, прислушиваясь, как шуршит по щебню влекомая ею тяжелая туша, которую ждали на живодерне. У клети Боевую отпрягли, и она мрачным взглядом следила за подготовкой к подъему; тело, обвязанное веревочной сеткой, втащили на решетку, прикрывавшую колодец для стока воды; сетку привязали под клетью. Наконец грузчики кончили свое дело, стволовой просигналил: "Принимай мясо!" Боевая подняла голову, провожая взглядом своего друга, - сначала его поднимали тихонько, потом он вдруг потерялся во мраке, клеть взлетела вверх, и Трубач навсегда расстался с черной бездной. Боевая же все стояла, вытянув шею, и в ее короткой памяти, памяти животного, быть может, возродились картины прежней ее жизни на поверхности земли. Но с той жизнью все было кончено, ничего больше не узнает о ней Боевая, - ведь она тоже поднимется на землю только в виде перевязанного веревками холодного и жалкого трупа. У Боевой задрожали ноги, она учуяла вольный воздух далеких полей, долетавший через ствол шахты, и, задыхаясь, тяжело переступая, словно одурманенная, побрела в конюшню".
Э. Золя. "Жерминаль"
i've got vodka in my blood, so I dance with brown bears and my soul is torn apart
Заходя вконтакт и видя, что научный руководитель онлайн, мне так и кажется, что он этим самым говорит: "Ну, напиши мне, напиши, я ведь так хочу обсудить твою курсовую..." А то некоторым (кто каждый день постит всякое дерьмицо на своих стенах) оставляет комменты в духе: "Ой, а вы там пишете-пишете то, что надо?"
*тролльфейс*, теперь я даже песни не буду выкладывать... xD
но, конечно, да, КУРСОВАЯ
*тролльфейс*, теперь я даже песни не буду выкладывать... xD
но, конечно, да, КУРСОВАЯ
i've got vodka in my blood, so I dance with brown bears and my soul is torn apart
i've got vodka in my blood, so I dance with brown bears and my soul is torn apart
i've got vodka in my blood, so I dance with brown bears and my soul is torn apart
забавно, когда британцы друг над другом стебутся
i've got vodka in my blood, so I dance with brown bears and my soul is torn apart
после этого безумного Movie: the movie у меня немного истерика, ибо, ну, что мне запомнилось больше всего:
i've got vodka in my blood, so I dance with brown bears and my soul is torn apart
27.02.2012 в 08:23
Пишет лисбет саландер:До меня только сейчас дошло, что Натали Портман представляет Гэри Олдмана на Оскаре, и я должна отреагировать.
И БРЭД ПИТТ СО СВОИМ ТРЕЙЛЕРОМ С ПОРНО
URL записиИ БРЭД ПИТТ СО СВОИМ ТРЕЙЛЕРОМ С ПОРНО
понедельник, 27 февраля 2012
i've got vodka in my blood, so I dance with brown bears and my soul is torn apart
КАК ГОВОРИТ МАМА - ИЩЕМ ВЕЗДЕ ПЛЮСЫ
ТЕБЕ ПЛОХО - НАЙДИ СВОЕ СЧАСТЬЕ:
- я не сплю - у меня есть много времени на дела-дела
- я не жру - соу гуд
- от постоянного напряжения мозг работает лучше и у меня так отлично идет запоминание всей инфы
ОЛОЛОЛО
ТЕБЕ ПЛОХО - НАЙДИ СВОЕ СЧАСТЬЕ:
- я не сплю - у меня есть много времени на дела-дела
- я не жру - соу гуд
- от постоянного напряжения мозг работает лучше и у меня так отлично идет запоминание всей инфы
ОЛОЛОЛО
i've got vodka in my blood, so I dance with brown bears and my soul is torn apart
i've got vodka in my blood, so I dance with brown bears and my soul is torn apart
i've got vodka in my blood, so I dance with brown bears and my soul is torn apart
ОКТАВИЯ ЗЕ БЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕСТ ЙЕЕЕЕЕЕЕ
воскресенье, 26 февраля 2012
i've got vodka in my blood, so I dance with brown bears and my soul is torn apart
«– ...это маленькое словечко „почему“ разлито во всей вселенной с самого первого дня миросоздания, сударыня, и вся природа ежеминутно кричит своему творцу: „почему?“ и вот уже семь тысяч лет не получает ответа».
(с) Ф.М.Д "Бесы"
i've got vodka in my blood, so I dance with brown bears and my soul is torn apart
22:10
Доступ к записи ограничен
i've got vodka in my blood, so I dance with brown bears and my soul is torn apart
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
i've got vodka in my blood, so I dance with brown bears and my soul is torn apart
Девочка научилась расправить плечи, если взять за руку - не ускоряет шаг.
Девочка улыбается всем при встрече и радостно пьет текилу на брудершафт.
Девочка миловидна, как октябрята - белая блузка в тон, талисман в кулак.
у нее в глазах некормленные тигрята рвут твой бренный торс на британский флаг
То есть сердце погрызть - остальное так,
Для дворников и собак.
А у девочки и коврик пропылесосен (или пропылесошен?), плита бела.
Она вообще всё списывала на осень, но осень кончилась, а девочка не ожила.
Девочка выпивает с тобой с три литра, смеется, ставит смайлик в конце строки,
Она бы тебя давно уже пристрелила, но ей всё время как-то всё не с руки,
То сумерки, то попутчики - дураки,
То пули слишком мелки.
У девочки рыжие волосы, зеленая куртка, синее небо, кудрявые облака.
Девочка, кстати, полгода уже не курит, пробежка, чашка свежего молока
Девочка обнимает тебя, будто анаконда, спрашивает, как назвали, как родила.
Она тебя, в общем, забыла почти рекордно - два дня себе поревела и все дела.
Потом, конечно, неделю всё письма жгла.
И месяц где-то спать еще не могла.
Девочка уже обнимает других во снах о любви, не льнет к твоему плечу.
Девочка уже умеет сказать не "нахрен", а спасибо большое, я, кажется, не хочу.
Девочка - была нигдевочкой, стала женщиной-вывеской "не влезай убьет".
Глядишь на нее, а где-то внутри скрежещется: растил котенка, а выросло ё-моё.
Точнее, слава богу уже не твоё.
Остальное - дело её.
Девочка улыбается всем при встрече и радостно пьет текилу на брудершафт.
Девочка миловидна, как октябрята - белая блузка в тон, талисман в кулак.
у нее в глазах некормленные тигрята рвут твой бренный торс на британский флаг
То есть сердце погрызть - остальное так,
Для дворников и собак.
А у девочки и коврик пропылесосен (или пропылесошен?), плита бела.
Она вообще всё списывала на осень, но осень кончилась, а девочка не ожила.
Девочка выпивает с тобой с три литра, смеется, ставит смайлик в конце строки,
Она бы тебя давно уже пристрелила, но ей всё время как-то всё не с руки,
То сумерки, то попутчики - дураки,
То пули слишком мелки.
У девочки рыжие волосы, зеленая куртка, синее небо, кудрявые облака.
Девочка, кстати, полгода уже не курит, пробежка, чашка свежего молока
Девочка обнимает тебя, будто анаконда, спрашивает, как назвали, как родила.
Она тебя, в общем, забыла почти рекордно - два дня себе поревела и все дела.
Потом, конечно, неделю всё письма жгла.
И месяц где-то спать еще не могла.
Девочка уже обнимает других во снах о любви, не льнет к твоему плечу.
Девочка уже умеет сказать не "нахрен", а спасибо большое, я, кажется, не хочу.
Девочка - была нигдевочкой, стала женщиной-вывеской "не влезай убьет".
Глядишь на нее, а где-то внутри скрежещется: растил котенка, а выросло ё-моё.
Точнее, слава богу уже не твоё.
Остальное - дело её.
(с)
16:52
Доступ к записи ограничен
i've got vodka in my blood, so I dance with brown bears and my soul is torn apart
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
i've got vodka in my blood, so I dance with brown bears and my soul is torn apart
“Well, isn’t it comforting to know that being miserable is still better than being an idiot?”